Иванов Дмитрий Иванович

Из г. Острогожска Воронежской области Дмитрий Иванов был при­зван в начале 1936 г. и попал в войска ГУПВО (пограничная и внутренняя охрана) могущественно­го НКВД. Конный полк, в котором пришлось слу­жить, располагался в Москве и патрулировал район Кремля. Но слу­жить в столице пришлось недолго. После одной из медкомиссий у Дмитрия обнаружили плоскосто­пие, и был он направлен на Сахалин. После успеш­ного окончания школы по­гранвойск НКВД ему присвоили звание стар­шины морпогранвойск. На предложение продол­жить учёбу в училище, в Хабаровске, Дмитрий Иванович ответил отка­зом и попросился на ох­рану границы. (Почти 70 лет прошло, а он даже сейчас сожалеет, что от­казался.)

Японцы постоянно на­рушали границу, в море приходилось выходить и днём, и ночью. Если на­рушитель не реагировал на сигнал остановиться, применяли оружие. 3 с половиной года Дмитрий Иванович прослужил на Сахалине.

С группой демобили­зованных старшина-по­граничник прибыл в Мос­кву. Заканчивался ноябрь 1939 г. Объявление по радио - война с Финлян­дией. Прибывшим погра­ничникам предложили продолжить службу в ГУГБ (главное управле­ние государственной без­опасности). Дмитрий Ива­нович отказался и в тот же день отбыл на роди­ну, в Острогожск. А в военкомате его уже жда­ла повестка на фронт. 5 декабря прибыл на Ка­рельский фронт. Пехота, разведрота. Первые не­удачные наступления наших войск, большие по­тери. Дмитрий Иванович вспоминает: «Морозы были такие, что автома­ты ППД, которые нам выдали, отказывали пос­ле 2-3 выстрелов. Смаз­ка застывала. Если бы не гранаты, не вырвались бы. Больше в разведку мы с автоматами не ходили». Повезло разведчику, не был ранен, не замёрз в те лютые морозы. После взятия линии Маннергейма и Выборга, 13 марта, было подписано соглаше­ние о перемирии. Грани­ца от Ленинграда была отодвинута. Правда, ка­кой ценой?

Поэтапная демобили­зация, и Дмитрий Ивано­вич в мае 1940 г. покида­ет Финляндию. Но домой не доехал, с однополча­нином его задерживает патруль в Москве и об­винение обоим: своим внешним видом вы по­зорите непобедимую Красную Армию. А вид у демобилизованных стар­шины и красноармейца был, как сейчас говорят, хуже, чем у БОМЖа. Дмитрий Иванович вспо­минает: «Этот чёрт лы­сый (имеется в виду ко­мандующий фронтом в советско-финляндской войне, затем нарком обо­роны СССР Тимошенко С. К.) издал приказ: пос­ле окончания боевых дей­ствий сдать всё обмунди­рование и амуницию. А нам выдали старьё. После тщательной проверки документов нам пред­ложили снять все воин­ские знаки отличия и от­пустили».

А в Острогожске кро­ме работы в милиции ни­какой другой не было, да случай помог. В город приехали моряки Крас­нознамённого Балтийско­го флота. Достал стар­шина свою пограничную форму, облачился и по­шёл в гости к морякам. Всё - свой парень, и уго­ворили Дмитрия Ивано­вича моряки поехать с ними на Балтику.

Лето 1940 г. Дмитрий Иванович встретил в Эс­тонии, на острове Муху, Моонзундского архипе­лага. На нем строились объекты артиллерийской береговой обороны. Как ни торопились военные строители, а к началу Ве­ликой Отечественной войны не все объекты были готовы.

С началом войны Дмитрий Иванович в са­пёрной роте - минирова­ние подходов к острову на наиболее опасных на­правлениях. Бомбарди­ровки островов продол­жались до сентября ме­сяца. Затем острова были блокированы, и начались высадки десантов. Артил­лерия острова Муху до­стойно отражала все по­пытки произвести высад­ку десанта, командовал артиллерией капитан Сте­бель.   Закончились   боеприпасы, почти все за­щитники острова были ра­нены. Последний остров архипелага пал 22 октяб­ря 1941 г.

Раненым попал в плен и Дмитрии Иванович. Пер­вый лагерь был в районе Пскова. Много их еще было впереди, пока Дмит­рий Иванович с другими защитниками Моонзунда попал в Германию, в Мюнхен. После разгро­ма немцев под Сталин­градом в Германии была объявлена тотальная мо­билизация. Из лагерей во­еннопленных стали наби­рать рабсилу на заводы. И пленный под №... как специалист-электрик был направлен на завод, ко­торый занимался ремон­том электровозов. А ре­монтировать было что. Англо-американская авиация охотилась за каж­дым электровозом.

В апреле 1945 г. пос­ле одной из ожесточён­ных бомбардировок, за­вод был разрушен до основания, и на следую­щий день в Мюнхен всту­пили американские войс­ка. Вот как рассказывает об этом Дмитрий Ивано­вич: «Охрана лагеря, из которого нас водили на завод, разбежалась. На­ступил май, и нам сооб­щили о капитуляции Гер­мании. Нас пригласили к столам, покрытым зелё­ным бархатом, напротив сидели представители ко­мандования союзников и какие-то гражданские лица. Нам предложили подписать контракт и вы­ехать на постоянное ме­сто жительства в Анг­лию, Францию или Авст­ралию, на выбор. Никто из нашего небольшого лагеря, а нас было около трёхсот человек, не изъя­вил желания уехать на чужбину. Прибыли наши представители, впервые я увидел погоны у наших солдат и офицеров.

Офицер в нашем фильтрационном лагере мне сказал, что страна в руинах и надо восстанав­ливать, особенно тяжело в Донбассе. Так я оказал­ся в Гуково. Со мной в Гуково прибыл Долгов Семён Трофимович. С начала войны мы были на островах, а потом про­шли все круги ада и ока­зались в одном городе».

Дмитрий Иванович был направлен на шахту № 3, он первым наладил ремонт электровозов. 20 лет проработал на участ­ке ВШТ. Женился, пост­роили дом, воспитал дочь и сына. Сейчас Дмитрий Иванович на за­служенном отдыхе. Го­род, которому Дмитрий Иванович отдал столько сил и энергии, стал для него родным. 90 лет ис­полнилось ему в сентяб­ре этого года. Всего доб­рого Вам и Вашим близ­ким, Дмитрий Иванович!

А. ТАЛОВЕРА

Таловера А. Всё испытал и победил [Текст]/ А.Таловера// Провинция.- 2004.- 11 декабря. - С.3